In Memoriam. Білий птах Юрій Іллєнко
Еще в советские времена я знал, что есть такой человек, и что он – гений.
И что, как каждого украинского гения, его гнобят и не дают снимать. И что это очень редкий случай, когда великий кинорежиссер вырос именно из кинооператора (снявшего, скажем, трогательный советский фильм "Прощайте, голуби!").
Хотя еще со школы помнил его удивительный фильм о княгине Ольге. Это как бы такое поэтическое кино, но с кляпом во рту.
Позже посмотрел "Тіні забутих предків" и "Білий птах з чорною ознакою".
Уже первый кадр параджановских "Тіней", выстроенный Ильенко-оператором, когда на брата главного героя падает смерека, а камера съезжает с огромной высоты на тросах, стал классикой мирового кино.
А вот последний фильм о Мазепе мне не понравился, хотя в нем есть некоторые образные и емкие метафоры (например, первая сцена, где Мазепа хватает императора за горло). Причем, не понравился именно художественной стороной – своим трэшем и гротеском, попыткой шокировать зрителя, своей дидактичностью и публицистичностью, а вовсе не из-за русофобии и петрофобии. Впрочем, разве можно найти большего русофоба, чем сам Петр Первый? Ведь никто не устраивал такого геноцида против своего же народа, как Петр (в данном случае, речь даже не обо всех народах империи, а только о великороссах и славянизированных угро-финах)! По разным подсчетам, за время его царствия умерло от 20% до трети великорусского населения. Сталину, Берии, Молотову и Кагановичу подобный геноцид даже не снился! Даже в Голодомор украинцев в процентном отношении умерло меньше, чем великорусов в царствие первого императора всероссийского.
Многим не нравились просвободовские взгляды Ильенко (мне, кстати, тоже). Ну да какое значение имеют его взгляды? Меня вот, скажем, ну совершенно не волнуют взгляды и политические пристрастия Лени Рифеншталь, Ницше, Вагнера, Достоевского или Маяковского. Я счастлив, что они были на этой Земле и что-то для нас оставили.
Однажды я столкнулся с Юрием Ильенко лично.
Нас пригласили на нынче закрытую по цензурным соображениям программу "5 копійок", на 5 канал. После окончания шоу, в гримерке, когда все немного выпивали и закусывали, я подошел к Юрию Герасимовичу – мол, можно я хоть дотронусь до Вас, ведь Вы – легенда украинского и советского кино! "І світового теж", – иронично добавил он. Он сказал, что внимательно следит за моими писаниями (я был поражен!) и что тоже очень рад познакомиться. Он выглядел очень хорошо, ему ну никак невозможно было дать 70 с чем-то лет, я думал, судьба нас еще где-нибудь непременно сведет вместе, и я задам ему все-все вопросы, которые меня волнуют по поводу украинского поэтического кино и по поводу украинских "шестидесятников". Но судьба думала иначе.
Судя по его интервью и высказываниям последних лет, его угнетала злоба на нереализованность – на невозможность снимать при советской власти по цензурным соображениям (из сорока с лишним сценариев фильмами стали только семь), на нереальность что-нибудь снять в условиях развала украинского кино, когда государство бедно и коррумпировано, а буржуазия презирает и страну, из которой выжимает последние соки, и коренной народ ("местное население"), и ее культуру. Отсюда и ильенковский формат украинскости постсоветского времени – слишком дидактический, радикальный и прямолинейный. Отсюда, видимо, и тягнибоковская ВО "Свобода". Не хочется думать, что уход украинского режиссера – это знак окончания какой-то большой эпохи, длящейся еще с 1960-х, что такой человек просто физически не мог жить в эпоху президента Януковича. Легче думать, что это была лишь смертельная болезнь...
Даже не представляю себе, пересекался ли Ильенко лично с Александром Довженко. Но, без сомнения, в искусстве он повторил его путь. Довженко – гений, однако большая часть его гениальных картин оказалась не снятой. Значительная часть энергии ушла в дневники и киноповести. А вместо абсолютных шедевров, которые могли бы повлиять на всё мировое кино, меняя его траекторию, приходилось снимать какие-то стерильные, кастрированные, идеологически "пастеризованные" фильмы – например, "Мичурин".
Вообще, это всегда так. Как в Украине появлялось что-нибудь абсолютно инновационное, не сводимое к общеимперскому или общесоюзному художественному формату (Довженко, Лесь Курбас, Володымыр Ивасюк, "бойчукисты", поэтическое кино), его давили и убивали в первую очередь. Нередко даже физически – как того же Ивасюка или Курбаса.
В последнее время прихожу к мысли, что на Страшном Суде предусмотрена не только индивидуальная, но и коллективная ответственность. И отвечать будут не только люди, но и сразу целые народы.
И вот когда Господь спросит Украину и украинский народ: "Ну а вы, сволочи и трусы, вы чем можете оправдать свое существование в сотворенном Мною мире? Вы, гадкий народец, который Я не сжег в огне Своего гнева лишь по великой и всеблагой Своей милости?"
И вот тогда Украине придется вынимать из мешка все свои реальные достижения. Там будут стихи и музыка, народные песни и рушники, модель общества, похожего на Царствие Небесное, там будут научные теории, концепция Ноосферы, конструкции космических кораблей и траектория полета на Луну.
И там, непременно, будет несколько ящиков с фильмами поэтического кино. И на половине коробок, а может и больше, большими буквами будет написано: "Юрій Іллєнко".
Блог автора – матеріал, який відображає винятково точку зору автора. Текст блогу не претендує на об'єктивність та всебічність висвітлення теми, яка у ньому піднімається. Редакція "Української правди" не відповідає за достовірність та тлумачення наведеної інформації і виконує винятково роль носія. Точка зору редакції УП може не збігатися з точкою зору автора блогу.
