О дискуссии по поводу создания Консультативного совета при политической подгруппе на переговорах в Минске
В последние дни развернулась бурная полемика о "Консультативном совете" при политической подгруппе Трехсторонней контактной группы (ТКГ). Документ об учреждении такого Совета был подписан в Минске 11 марта 2020 г. В нем говорится, что "основной задачей Совета является осуществление диалога, консультаций и выработка предложений по проектам политических и правовых решений по урегулированию конфликта в соответствии с Комплексами мер, в том числе относительно проведения выборов в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины". Этот документ вызвал резкую, преимущественно критичную реакцию в Украине. Проанализируем основные проблемы, возникшие в связи с этим документом.
Этот документ, по мнению его критиков, дает сепаратистам субъектность и определяет их как сторону конфликта. Увы, де-факто, хотя и не прямо, этот статус сепаратистов зафиксирован в Минских соглашениях ("Комплекс мер..."). Цитирую пункт 12 Минских соглашений: "...вопросы, касающиеся местных выборов, будут обсуждаться и согласовываться с представителями отдельных районов Донецкой и Луганской областей в рамках Трехсторонней Контактной группы". Кстати, само решение о возможном создании "Консультативного совета" – это выполнение пункта 12 Минских соглашений. Процитирую и пункт 11 Минских соглашений: "Проведение конституционной реформы в Украине... (с учетом особенностей отдельных районов Донецкой и Луганской областей, согласованных с представителями этих районов) ". Да, эта субъектность зафиксирована косвенно и относительно, без упоминания сепаратистских республик (они не упомянуты и в протоколе о возможном создании "Консультативного совета"). Но зафиксирована еще в сентябре 2014 г. и в феврале 2015 г.
В чем я соглашусь с критиками протокола, подписанного в Минске 11 марта, – идея "Консультативного совета" в предложенной форме усиливает эту субъектность, особенно представительство по 10 участников от Украины и ОРДЛО с правом решающего голоса (остальные участники – от ОБСЕ, Германии, Франции и России – будут иметь по одному представителю с совещательным голосом). К тому же, если в ТКГ представители ОРДЛО (Отдельных районов Донецкой и Луганской областей) имеют формальный статус наблюдателей, хотя на самом деле в полном объеме участвуют в переговорах, то рамках "Консультативного совета" они будут иметь равнозначный переговорный статус. Усиливает эту субъектность и формулировка "уполномоченный представитель" ОРДО и ОРЛО. И это ошибка. Это не легализация так называемых ДНР и ЛНР, о которых нет ни слова в подписанном 11 марта документе, но это чрезмерная уступка в их пользу.
Оказывается ли Россия вне конфликта, в соответствии с документом от 11 марта? Задам другой, и сакраментальный вопрос: а в Минских соглашениях Россия обозначена как сторона конфликта? С формальной точки зрения – нет. В Минских соглашениях нет ни слова о России как стороне конфликта. Сама Россия как не признавала, так и не признает себя стороной конфликта. Статус России как стороны конфликта зафиксирован в наших законодательных актах, и в решениях о санкциях ЕС и отдельных стран Запада против России. Эти санкции привязаны к выполнению Минских соглашений и тем самым фиксируют Россию как сторону конфликта. В этом смысле ничего не меняется.
Идет ли речь в упомянутом документе о прямых переговорах между Украиной и ОРДЛО на площадке "Консультативного совета"? С формальной точки зрения – нет. Консультации и выработка предложений – это не прямые переговоры. Но косвенно они такую функцию могут выполнять. И здесь очень многое будет зависеть от того, кто будет участвовать в этом Совете, и какими будут функции Совета. Если, не дай бог, там будут официальные лица, тогда, пусть косвенно, речь может идти о прямых официальных контактах с сепаратистскими республиками. Иллюзию прямых переговоров с ОРДЛО создает и упомянутая формула "10 на 10" с правом решающего голоса только для Украины и ОРДЛО. Правда, по словам главы Офиса Президента А.Ермака со стороны ОРДЛО "Консультативный совет" будет формироваться на паритетных основаниях (5 человек от украинской части Донбасса, 5 – от сепаратистских республик). В этом случае нельзя будет говорить о том, что Украина ведет переговоры именно с сепаратистскими республиками. Однако в тексте опубликованного документа ("Решение ТКГ об учреждении Консультативного совета") об этом не говорится. Почему? Это идея, которую еще надо согласовать, или это подразумевается "по умолчанию". То есть, об этом договорились, но, по каким-то причинам, не зафиксировали в документе. Но если это не зафиксировано в документе, то будет ли выполняться?
Поясню, почему неприемлемы никакие прямые официальные переговоры с сепаратистами. В случае таких переговоров они будут выступать в статусе равнозначного субъекта, и будут требовать особый статус именно для своих "республик" с его закреплением в Конституции Украины. Для нас это неприемлемо, так как будет означать непрямую федерализацию государственного устройства Украины и приведет к усилению влияния России на внутрикукраинские дела (через две эти "республики"). Но это еще и нереалистично. 300 голосов в парламенте за такие конституционные изменения не будет. И возникнет очередной тупик в переговорах. К тому же это может спровоцировать острый внутриполитический кризис. Поэтому не стоит рисковать. Неофициальные консультации без участия официальных лиц, экспертные встречи, и переговоры в Минске, в которых ОРДЛО выступают в статусе наблюдателей – это приемлемо. Но никаких прямых официальных переговоров с ОРДЛО.
А теперь еще два очень важных вопроса. Для чего потребовалось создание такого Консультативного совета? И каких целей при этом добивались Россия и Украина?
С формальной точки зрения речь идет о выполнении пункта 12 Минских соглашений, который цитировался выше, и Парижских соглашений Нормандской четверки, которые говорили о необходимости достигнуть прогресс в переговорах о реализации политической части Минских соглашений.
Каких целей при этом добивалась Россия? Можно предположить, исходя из постоянно заявляемых российских позиций, что, во-первых, речь шла о навязывании своего давнего сценария – приоритетного выполнения политической части Минских соглашений, во-вторых, создании видимости "прямого диалога" между Украиной, с одной стороны, и "Донецком и Луганском" с другой стороны.
Каких целей добивалась украинская сторона? Судя по заявлениям главы Офиса Президента Украины А.Ермака, Консультативный совет, в котором ОРДЛО представляют не только сепаратисты, но и представители украинской части Донбасса – реализация его прошлогодней идеи о включении в переговорный процесс представителей украинской части Донбасса, включая представителей внутренне перемещенных лиц (беженцев из той части Донбасса, которая захвачена сепаратистами при поддержке России). Идея правильная. Надо лишить сепаратистов монополии в переговорном процессе. Вопрос, однако, в том, как эта идея будет реализована на практике. Еще одна важная цель, которой добивался руководитель Офиса Президента Украины А.Ермак, являющийся главным украинским переговорщиком по Донбассу, – активизировать переговорный процесс, вывести его из очередного тупика, показать выполнение договоренностей, достигнутых в Париже на саммите лидеров стран Нормандского формата в декабре прошлого года.
Судя по событиям последних дней, Россия в продвижении своих целей продвинулась основательно, а вот намерения украинских переговорщиков обозначены, но еще непонятно как будут воплощаться на практике. Что касается динамики переговорного процесса, то она в большей степени регулируется российской стороной, которая, как и в прошлом году, пытается шантажировать украинских переговорщиков, добиваясь от них односторонних уступок.
И теперь финальный вопрос: что же делать в сложившейся ситуации? Есть немалые риски попасть в очередную ловушку россиян. А Дмитрий Козак, новый главный российский переговорщик по Донбассу, – мастер расставлять переговорные ловушки.
Можно вернуться к тактике, которую исповедовал Петр Порошенко, – подписывать, но не выполнять. Тем более, что и российская сторона не выполняет свои обязательства по Минским соглашениям. Худо-бедно такая тактика работала несколько лет. Но она оказалась дискредитирована. Ее не воспринимают и западные участники переговоров. Уж лучше тогда не подписывать документы, в которых есть обязательства, неприемлемые для Украины.
В случае с "Консультативным советом" не все так критично. Напомню, что речь идет о проекте решения, который еще надо согласовать по регламенту и процедурам, а также получить согласие Германии и Франции. Само решение по "Консультативному совету" должно быть подписано 25 марта 2020 г. в Минске. Учитывая нынешнюю ситуацию с карантинными ограничениями по эпидемии COVID-19, есть смысл отложить подписание этого документа, и основательно его доработать, дополнив его ограничениями, которые устраняют любую возможность использования Консультативного совета как площадки для прямых переговоров с сепаратистами и хотя бы косвенного признания сепаратистских республик. При этом надо четко сформулировать ограничения для участия в этом Совете любых официальных лиц, как со стороны Украины, так и со стороны сепаратистских республик. Целесообразно ограничить и полномочия этого Совета, который не должен подменять собой политическую подгруппу ТКГ. Консультативный совет может лишь высказывать предложения. Все решения по реализации отдельных пунктов Минских соглашений должны, как и раньше, приниматься только на уровне ТКГ. Ни в коем случае украинским официальным лицам нельзя подписывать какие-либо документы совместно с официальными представителями ОРДЛО. И необходимо избегать формулировок "полномочный представитель ОРДЛО". Если российская сторона и сепаратисты не будут соглашаться на такие предложения по функциям и полномочиям Консультативного совета, то ничего страшного. Лучше отсутствие решения, чем такое решение, которое существенно ослабляет или подрывает украинские переговорные позиции.
И самое важное. Любые решения по политической части Минских соглашений, которые принимаются в условиях обострения военной ситуации на Донбассе, имеют сомнительную легитимность и будут критично восприниматься большей частью украинского общества. Нельзя идти на серьезные уступки в переговорах в условиях обострения военных действий, как сейчас. Россияне проверяют нас "на слабо". Нельзя поддаваться. Поэтому принципиально важно настаивать в переговорах и в Минске, и в Нормандском формате на первоочередном выполнении решений о прекращении огня, и только после этого принимать решения о согласовании позиций по политической части Минских соглашений. Любая другая логика переговорного процесса будет изначально проигрышной.
Блог автора – матеріал, який відображає винятково точку зору автора. Текст блогу не претендує на об'єктивність та всебічність висвітлення теми, яка у ньому піднімається. Редакція "Української правди" не відповідає за достовірність та тлумачення наведеної інформації і виконує винятково роль носія. Точка зору редакції УП може не збігатися з точкою зору автора блогу.
