Иван Ильин о Сталине и Викторе Януковиче (130 лет со дня рождения)

Этой весной исполнилось 130 лет со дня выдающегося русского философа Ивана Александровича Ильина (1883-1954).

Фигура крайне интересная, противоречивая, многогранная. Пассажир того самого "философского" парохода 1922 года.

Все заинтересованные московские читатели этого блога завтра и послезавтра приглашаются послушать доклады на интересной международной конференции (см. ниже).

Самая известная книга Ильина – "О сопротивлении злу силою" (1925). Если читателям этого блога будет интересно, попробую написать, что Иван Ильин думал о режимах Сталина и Виктора Януковича – в связи с теорией непротивления / противления злу как метафизической и политической категории.

К сожалению, к нынешнему юбилею я не написал ни одной новой статьи про Ильина, поскольку в последнее время я не сотрудничаю ни с одним российским, украинским или иным СМИ. Но, пользуясь моим всевластием на этом блоге, опубликую сегодня статью, написанную 10 лет назад и опубликованную в московской газете "Консерватор".

А также – статью, написанную для газеты "Кіевскій Телеграфъ", которую издавал и спонсировал Андрей Деркач и с которой я тогда сотрудничал. Деркач пытался всячески подчеркивать, что он не политический фрик, а покровитель православной культуры. Но самое смешное, что в "Телеграфе" мой текст про православного философа послали куда подальше, даже не читая сам текст. И это люди, которые нынче известны как активные строители "Русскаго Міра" и борцы со "свидомитами" (а один из них – как хозяин енота)!

Прошу принять во внимание, что это всё писалось ровно 10 лет тому назад...

Итак,

_____________________________________________

Программа международной научной конференции "И.А.Ильин об исторической судьбе русского народа: духовный смысл права, учение о правосознании, сущность и своеобразие русской культуры", посвященной 130-летию со дня рождения Ивана Александровича Ильина

Москва, 29-31 мая 2013 года

29 мая (...)

30 мая, с 12-00 до 14-00. Утреннее пленарное заседание. Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет. Ведущий Лисица Ю.Т.

Доклады.

1. Батлер У. (США) "И. А. Ильин, Правосознание и Сравнительное Правоведение" с 12-00 до 12-30

2. Гриер Ф. (США) "Источники понятия "правосознание"" с 12-30 до 13-00.

3. Окара А.Н. (Москва) "Концепция правосознания И.А. Ильина и статус права в условиях российской политической системы" с 13-00 до 13-30.

4. Цыганков Д.Б. (Москва) "Германский период в жизни Ивана Ильина: Русский научный интститут и Антикоминтерн, от надежд – к еще одной эмиграции" с 13-30 до 14-00.

30 мая, с 16-00 до 19-00. Вечернее пленарное заседание. Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет. Ведущий Лисица Ю.Т.

Доклады.

1. Томсинов В.А. (Москва) "И.А. Ильин о кризисе правосознания в русском обществе" с 16-00 до 16-40.

2. с 16-40 до 17-30.

3. Кочубей М.А. (Москва) "Философия войны у Ивана Ильина" с 17-30 до 18-00.

4. Робинсон П. (Канада) ""О сопротивлении злу силою": Иван Ильин и необходимость войны" с 18-00 до 19-00.

31 мая, с 12-00 до 14-00. Утреннее пленарное заседание. Российский православный университет. Ведущий Лисица Ю.Т.

Доклады.

1. Краснов М.А. (Москва) "Христианское мировоззрение и права человека" с 12-00 до 12-40.

2. Лисица Ю.Т. (Москва) "Рукопись 1916 года Н.Н. Вокач-Ильиной "Одиночество и общение"" с 12-40 до 13-15.

3. Чурсанов С.А. (Москва) "Категория общения в современной православной богословской мысли" с 13-15 до 14-00.

31 мая, с 16-00 до 19-00. Вечернее пленарное заседание. Российский православный университет. Ведущий Лисица Ю.Т.

Доклады.

1. Волобуев С.Г. (Москва) "Философия И.А. Ильина и персонализм" с 16-00 до 16-40.

2. Уильямс Р. (США) "Ильин о спекулятивной (созерцательной) трагической теологии Гегеля" с 16-40 до 17-40.

3. Журавлев В.Е. (Москва) "Об актуальности теоретических взглядов И.А. Ильина на современные политические процессы" с 17-40 до 18-10.

4. Роек П. (Польша) "И. А. Ильин и русская софиология" с 18-10 до 18-30.

5. Гончаров С. З. (Екатеринбург) "Эвристичность и креативность сердца в культуре" с 18-30 до 19-00.

_____________________________________________

(2003; для газеты "Кіевскій Телеграфъ"; публикуется впервые)



"ДУХОВНАЯ ОЧЕВИДНОСТЬ" ИВАНА ИЛЬИНА

120 лет со дня рождения "тайного советника" Путина



Где-то год назад один близкий к высшим властным синклитам российский социолог очень лаконично определил те новые смыслы, что были сформированы режимом Владимира Путина: "Эпоха сменилась – власть заговорила языком Ивана Ильина".

Воистину, если эпоха горбачевской "Perestrojki" моделировалась с помощью вполне социал-демократической риторики и примерно такого же по имиджу Горбачева (не случайно именно он – лицо современной российской социал-демократии), если эпоха ельцинизма моделировалась с помощью категориального аппарата либеральной философии и политэкономии, то режим Владимира Путина освоил совершенно новую систему ценностей – язык "нового этатизма", "консервативной революции". Иван Ильин пусть незримо, пусть почти нелегально, присутствует в публичном пространстве власти.

Так кто же он такой, философ Иван Ильин, и чем известен?

Родился ровно 120 лет назад – 28 марта 1883 года в Москве, в дворянской семье. Мать была немкой по происхождению, поэтому немецкий язык, немецкая культура имели для Ильина в будущем очень большое значение. После принудительной высылки из Советской России на известном "философском" пароходе в 1922 году, вся дальнейшая жизнь философа была связана с Германией и Швейцарией (там он и скончался в 1954 году). Среди наиболее известных его работ следует назвать докторскую диссертацию "Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека" (1918) (многие гегелеведы считают ее лучшей работой о великом немецком философе за всё время), "О сопротивлении злу силою" (1925), "О монархии и республике", "О сущности правосознания" (1956), "Аксиомы религиозного опыта" (1953), сборник политической публицистики "Наши задачи" (1954).

Но с "возвращением" на Родину Ильин опоздал. Одна из главных причин кризиса России в начале 1990-х годов – отсутствие полноценной, конкурентоспособной идеологии и стратегии социально-политической модернизации. В 1970-1980-х русская интеллигенция занималась построением виртуального Града Китежа: писатели-"деревенщики" (те же Распутин, Белов, Астафьев, Абрамов, Шукшин, "толстые" литературные журналы "Наш Современник", "Москва", "Молодая Гвардия") создали эстетически законченную деревенскую утопию, видя в ней спасение ото всех "бед" – от государства и права, от "хищнической" цивилизации города. Однако при всем художественном совершенстве смоделированного ими "Золотого века", патриотические силы России в начале 1990-х годов, после краха коммунистической системы, оказались неконкурентоспособными: все идеологические, политические и административные ниши при Ельцине быстро заполнили либералы либо "перекрасившиеся" под либералов вчерашние коммунисты. На патриотически ориентированные силы был навешен ярлык "красно-коричневых", что исключало полноценное пребывание в политическом и информационном пространствах.

Философское наследие Иван Ильина обладает колоссальной энергией – оно соединяет в себе модернизационное начало, установку на полноценное пребывание в актуальной действительности и, с другой стороны, не отходит от тех религиозных, нравственных и исторических принципов, которые сам философ назвал "духовной очевидностью".

Иван Александрович даже не пытался, подобно Гегелю, создавать свою философскую систему. Однако его государственно-правовое и социально-философское учение всеобъемлюще и универсально. А ведь именно этого всегда не хватало русской мысли. Каждый, кто изучал на юридическом или философском факультете историю политических и правовых учений, обращает внимание на важное отличие западноевропейской и отечественной мысли: в западноевропейской наличиствует огромное количество системно выстроенных политических трактатов: "О духе законов" Монтескьё, "Об общественном договоре" Руссо, "Левиафан" Гоббса, "Философия права" Гегеля и т.д. Православие, в отличие от западного христианства, в большей степени ориентировано не на ценности "этого" мира, не на социальную сферу, а на жизнь вечную. Возможно, по этой причине в русской и украинской философии такие вот всеобъемлющие политические трактаты отсутствуют: как правило, речь можно вести не о чьем-то политико-правовом учении, а о политико-правовых взглядах и мыслях.

До Ильина большинство русских мыслителей и идеологов власти либо принимали существующие западноевропейские модели социального устройства, адаптируя их к специфическим российским условиям, либо категорически отрицали, но не предлагали взамен альтернативных. Иван Ильин дал русской мысли всеобъемлющее, оригинальное, адаптированное под реалии XX века учение о праве, государстве и обществе – но именно о таком праве, государстве и обществе, какими они должны быть в стране, относящейся к православному цивилизационному ареалу. Ни до, ни после него ни одному русскому или украинскому философу и политическому мыслителю не удавалось проделать на этой ниве такой колоссальной работы. Философия права Ильина – это в каком-то роде ответ многочисленным недоброжелателям, упрекающим русскую мысль в небрежении правовыми началами, в патологическом неприятии права. Это попытка создания альтернативной (по отношению к сложившимся в западноевропейской науке) модели правового государства, гражданского общества, учения о правах человека, о естественном праве и т.д. По мнению Ильина, все эти и им подобные достижения политической теории имеют смысл лишь в том случае, если они исходят из органического понимания государственности, если они основаны на раскрытии правосознания власти и народа и служат, в конечном итоге, высшему, божественному предназначению человека, а не рассматривают его исключительно как "общественное животное".

Основа социальной этики, по Ильину, – правосознание, которое понимается не просто как формально-юридическая, но как некая универсальная философская категория – как эйдосы у Платона или абсолютный дух у Гегеля. Правосознание, по Ильину, – это естественное чувство права и правоты, особая духовная настроенность инстинкта в отношении к себе и к другим людям, это особого рода "инстинктивное правочувствие", в котором человек утверждает свою собственную духовность и признает духовность других людей. Именно из правосознания выводятся все основные социально-политические реалии – государство, общество, власть, правопорядок, естественное право, правовой обычай, правовое поведение индивида. Постигшая Российскую империю в 1917 году катастрофа объясняется Ильиным как раз кризисом правосознания народа, а не действием внешних врагов.

В отличие от большинства монархистов, основным отличием монархии от республики Ильин считал не внешние признаки (единоличность или коллегиальность верховной власти, ее выборность или наследственность), а духовные – опять-таки, правосознание граждан. Для монархического правосознания характерно мистически-созерцательное отношение к верховной власти, пафос доверия к главе государства, культ традиции, для республиканского правосознания – утилитарно-рационалистическое отношение к власти, пафос гарантий против главы государства (та самая система "сдержек и противовесов").

Во время премьерства Виктора Ющенко московские издатели сочинений Ивана Ильина, памятуя свои украинские корни, снабдили самым полным на тот момент собранием работ философа некоторых ключевых фигур в ющенковском кабинете, недеясь, что теоретический опыт великого технолога государственного строительства поможет Украине в целом и украинской власти упорядочить усилия по "розбудові держави". Однако "можновладців" смутил запредельный регистр мышления, зашкаливающий масштаб философа. Сами они пояснили свое неприятие ильинским "шовинизмом". Теперь это даже звучит как-то смешно. Словом, при Ющенко Ильин не помог Украине.

Впрочем, даже в США, где до сих пор пребывает основной архив философа (в библиотеке Мичиганского университета), не издано на английском языке ни одной книги Ильина! Ильина, который, кроме всего прочего, в мировой философской мысли считается основоположником антитоталитарной критики, одним из крупных теоретиков антикоммунизма. Заинтересованные лица несколько раз обращались за финансовой поддержкой к государственным и негосударственным структурам за небольшими субсидиями, необходимыми для перевода текстов и оплаты типографских расходов. Но каждый раз ответ был одинаков: Конгресс США и прочие не располагают средствами для финансирования таких дорогостоящих проектов.

К сожалению, в украинской философии XX века равной по масштабу фигуры нет и близко. Некоторые положения ильинской политической философии перекликаются с работами украинского консерватора Вячеслава Липинского, другие – с работами представителя консервативно-революционного направления Дмытра Донцова. Научная и человеческая дружба еще до революции связывала Ильина с выдающимся украинским философом и правоведом (социологом права) Богданом Кистяковским.

Для украинских друзей-интеллектуалов, разбирающихся к тому же в политологии либо в истории философии, у меня есть один занятный тест – на зашоренность. Иногда, если к месту, завожу разговор об Иване Ильине. И если в ответ вижу недовольное лицо и слышу примерно такое: "Ні, ні, та він же – монархіст й імперіаліст! Для України нема ніякого інтересу", то с грустью вспоминаю рекламу какой-то жевательной дряни, что иногда лучше жевать, чем говорить. Но бывает и наоборот: если для человека Ильин важен не просто как осколок русской эмиграции первой волны и главный идеолог Белого движения, но как глубокий мыслитель, создавший новые парадигмы социального существования, то испытываю радость, как испытывает ее всякий, находя единомышленника в очень тонкой, изысканной и малодоступной сфере.

И я почему-то надеюсь, что таких украинских единомышленников у меня будет всё больше и больше, и что в грядущем обновлении Украины примет участие также и великий русский философ, государствовед и правовед Иван Ильин, чье 120-летие отмечается на этой неделе.

2003.

_____________________________________________



(2003; газета "Консерватор")



"ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК" ВЛАДИМИРА ПУТИНА

Исполнилось 120 лет со дня рождения русского философа Ивана Ильина



Я до сих пор до конца не понимаю, почему Ивана Ильина числят среди консерваторов. То есть, конечно, оно и вправду так, если весь мир делить на консерваторов и неконсерваторов. Но если смотреть стереоскопически, то консерваторы – это те, кто ратует за неизменность бытия в его видимо-осязаемых и сущностных, онтологических параметрах.

За авторитет, традицию, семью, частную собственность, роль государства, за монарха, если его не свергли и не зарезали на крутом историческом вираже, – словом, за устои, стабильность, незыблемость. Но всё это – явно идеология субпассионариев, людей без жизненного драйва: консерватору полагается быть довольным жизнью и уповать на то, что будущее будет похоже на прошлое.

Иван Ильин – человек иного типа, да и самоопределялся он иначе, называя свой "консерватизм" "творческим", то есть таким, который способен к самому радикальному обновлению. Только вот парадигма этого самого обновления должна четко соответствовать не видимой гармонии прошлого, а абсолютным идеалам духа. Именно такого рода идеология называется крамольным нынче словосочетанием "Консервативная Революция".

Классические консерваторы – современники Ильина, оказавшиеся после революции в эмиграции, – печалились по "недавнему прошлому", по старой России – империи Романовых, которую лет пятнадцать назад потерял Говорухин. Они исходили из представления о том, что источник зла – где-то вне, снаружи, поэтому их политическая программа чаще всего сводилась к восстановлению прежнего строя, к возрождению – например, всё той же империи Романовых, пусть даже и без умученной новой властью царской династии.

Иначе Ильин – идеал для него был в "отдаленном прошлом", в "Золотом веке". Истоки Октября Иван Ильин, как, впрочем, и евразийцы, видел во внутренних несовершенствах, во влиянии всеразрушающей энтропии, в кризисе правосознания, в вырождении органического понимания государства, шире – бытия в целом, в смерти религиозного чувства.

Итак, чем нам дорог Иван Ильин и за что мы – и консерваторы, и консервативные революционеры, и все прочие – должны его любить и помнить?

За лучшую (по мнению гегелеведов) книгу о Гегеле.

За теорию "кастового" общества, где "касты" определяются не по рождению и не по крови, а в соответствии с чувством "верного духовного ранга".

За этику сопротивления злу силой, то есть за "добро с кулаками".

За модель правового государства и гражданского общества. Понятно, что эти концепции, столь нежно любимые всевозможными Соросами и так упорно навязываемые ими России, родились на чуждой для восточнохристианской цивилизации почве. Но если они не подходят, а к советской модели неправового государства возврата тоже нет, тогда что? Иван Ильин в своих теоретических работах попытался дать ответ и на этот вопрос.

За масштабность и системность социально-философского учения. А ведь именно этого всегда не хватало русской мысли, в которой нет и близко всеобъемлющих, концептуально выстроенных трактатов типа "О духе законов" Монтескьё, "Об общественном договоре" Руссо, "Левиафана" Гоббса или "Философии права" Гегеля. Православие, в отличие от западного христианства, в большей степени ориентировано на жизнь вечную, а не на ценности "этого" мира, не на социальную сферу, поэтому в русской философии речь идет, как правило, не о чьем-то политико-правовом учении, а о политико-правовых взглядах и мыслях.

За "оправдание права". В русской традиции право всегда понималось как "зло", поскольку представляло собой исключительно формальный регулятор исключительно внешней, социальной жизни людей. Мораль и нравственность по своему статусу были значительно более ценными явлениями. Ильин же переосмыслил сущность права исходя из сугубо русских цивилизационных предпосылок.

За уникальную теорию правосознания и естественного права. Правосознание, по Ильину, – это основа всей социальной этики, оно понимается не просто как формально-юридическая, но как некая универсальная философская категория – как эйдосы у Платона или абсолютный дух у Гегеля. Правосознание – как естественное чувство права и правоты, особая духовная настроенность инстинкта в отношении к себе и к другим людям, как особого рода "инстинктивное правочувствие", в котором человек утверждает свою собственную духовность и признает духовность других людей. Именно из правосознания выводятся все основные социально-политические реалии – государство, общество, власть, правопорядок, естественное право, правовой обычай, правовое поведение индивида. Именно кризисом правосознания поясняется постигшая Российскую империю в 1917 году катастрофа.

За "вертикально"-ориентированное понимание государства: государство как учреждение, но не как корпорация.

За духовно детерминированную теорию формы монархического правления государством. В отличие от большинства монархистов, основным отличием монархии от республики Ильин полагал не внешние признаки (единоличность или коллегиальность верховной власти, ее выборность или наследственность), а духовные – опять-таки, правосознание граждан. Для монархического правосознания характерно мистически-созерцательное отношение к верховной власти, пафос доверия к главе государства, культ традиции, для республиканского правосознания – утилитарно-рационалистическое отношение к власти, пафос гарантий против главы государства (та самая система "сдержек и противовесов").

За критику тоталитаризма, но не с либеральной, а с консервативно-революционной точки зрения: тоталитаризм, по Ильину, убивает любое органическое понимание государства (либерализм же наоборот – как раз стремится к модели "государство-механизм").

За "Наши задачи" – модель построения правового и социально адекватного государства на этических и духовно укорененных началах в посттоталитарной России. По мнению Ильина, любые достижения политической теории имеют смысл лишь в том случае, если они исходят из органического понимания государственности, если они основаны на раскрытии правосознания власти и народа и служат, в конечном итоге, высшему, божественному предназначению человека, а не рассматривают его исключительно как "общественное животное".

И много за что еще.

Вовсе не случайно Иван Ильин считается одним из наиактуальнейших русских мыслителей, чья перспектива – не книжная пыль, а грядущее обновление России. Не зря один кремлевский политтехнолог не так давно то ли с удовольствием, то ли с ужасом и трепетом душевным резюмировал: "Эпоха сменилась – власть заговорила языком Ивана Ильина".

2003.