Война идей. Как Россия использует психологическое воздействие против Запада?
В новом выпуске программы "Совет нацбезопасности" Татьяна Попова обсудила изменения в подходе к информационным операциям и стратегическим коммуникациям в НАТО с советником по стратегическим коммуникациям в сфере безопасности при Офисе президента – Алексеем Арестовичем, главным экспертом в центре НАТО по стратегическим коммуникациям из Риги – Беном Хип и генералом командования по трансформации НАТО – Паоло Руджеро.
Полная видео версия программы:
- ПОПОВА: Спасибо что присоединились. Идея разобраться с этим появилась у меня, когда я увидела выступление генерала Руджеро из командования по трансформации. Давайте посмотрим небольшую часть его выступления.
- РУДЖЕРО: По сути, информационные войны направлены на управление потоком информации в поддержку определенной цели. Это традиционная миссия любой военной организации, направленная на то, чтобы сделать летальные кинетические эффекты на поле боя. С другой стороны, операции в когнитивном измерении снижают способность к критическому мышлению, и производят так называемое "четвертое знание". Где под "знаниями" мы имеем в виду такие науки, как социология, лингвистика, нейробиология, логика и другие. Когнитивная война – это способ использования знаний для конфликта, но она не ограничивается военным или институциональным миром. Она нацелена на человеческий капитал от человека к государству, на мотивацию в повседневной жизни с пагубным влиянием и за пределами нормальной структуры конфликтов, мира и кризиса. Иными словами, когнитивная война использует уязвимые места человеческого разума. Когнитивную войну можно сравнить с пропагандой, главная цель которой – воздействие на отношения и поведение людей. Разница в том, что когнитивная война имеет целью подорвать доверие к личности. Дело не в том, что индивид думает, а в том, как он думает. Открытое общество, такое как Западное, особенно восприимчиво к этому. За последние десятилетия, новые технологии предоставляют потенциал глобального охвата аудитории. Доступа ко всем лицам через медиа и платформы, таких как Facebook, Twitter и Instagram. Такие инструменты могут быть использованы как инструмент влияния на социальные сдвиги в наших обществах. Даже больше. Фейкньюз, псевдонауки и анонимные пользователи создают ещё больше путаницы и влияют на то, как мы думаем, что потом можно эксплуатировать. Действия в когнитивном измерении не обязательно должны быть направлены на военные действия. С ними можно связаться независимо, потому что это проще и дешевле. Подорвать доверие граждан к нашей собственной системе, предоставляющей кинетическую силу на атаки на электрические станции, заводы и военные объекты. Когнитивная информационная кампания объединяет реальную и искаженную информацию, преувеличены факты, сфабрикованные новости, чтобы воспользоваться преимуществами существующих социальных или политических столкновений. Это привлекает целевую аудиторию к восприятию ложной информации. Эта кампания направлена на то, чтобы вызвать еще большее разочарование и гнев членов альянсов и их партнеров. Наконец, когнитивная война потенциально бесконечна, поскольку в ней нет победителей и побежденных.
- ПОПОВА: И теперь вопрос к вам обоим. Генерал Руджеро сделал интересную презентацию о новом подходе к превращению информационной войны на когнитивную. Что это значит?
- ХИП: Итак, о чем говорит генерал? Он работает на ту часть НАТО, которая очень много смотрит в будущее и пытается обеспечить адаптацию НАТО и готовность к вызовам безопасности как завтрашнего, так и сегодняшнего дня. И в рамках своей работы они пытаются понять, как возникают прорывные технологии, изменения в науке и открытиях. Чтобы понять их влияние на конкуренцию и конфликты в будущем. И здесь есть один ключевой аспект, который очень сильно стимулирует интерес к влиянию новых технологий. И именно эта идея состоит в том, что сейчас размыты границы между войной, миром и кризисом. Итак, традиционно то, что мы знали как четкую грань между войной и миром, это уже не так ясно, и вы услышите, как люди будут говорить о гибридных угрозах. Это все, что происходит в промежутке между войной и миром. Итак, что делает генерал и делает этот конкретная часть НАТО? Они пытаются понять, как происходят эти изменения в среде безопасности. Итак, вы знаете, что знаете об изменении климата, авторитарные правительства, транснациональный терроризм. Как эти изменения мы сможем решить в будущем? И одним из главных факторов этого является то, что потенциальные противники в будущем, как вы знаете, большие страны, такие как Китай и Россия, уже начинают вкладывать средства в определенные области исследований. А именно четыре области – нанотехнологии, биотехнологии, информационные технологии и когнитивные науки. Итак, когда мы говорим о когнитивной войне, это не совсем новый подход к войне. Вы знаете, что, по последним подсчетам, существует около 70 различных типов войны, которым люди любят придумывать новые названия. Это больше подход, который использует эта часть НАТО, когда мы говорим о принятии решений и когнитивное поле битвы в будущем. Что мы знаем, как это может выглядеть и какое влияние на это могут предоставить технологии.
- ПОПОВА: Алексей, понимаешь вообще, чем занимается это командование НАТО?
- АРЕСТОВИЧ: Конечно. Оно занимается тем, что перспективами моделирования НАТО, как организации, как таковой. То есть это блок НАТО – структурное подразделение, отвечающее за развитие НАТО и трансформацию. То есть они постоянно смотрят в будущее и стараются соответствовать вызовам в среде безопасности, о которых он говорит. Это устойчивое выражение такое. То есть пласт НАТО, который думает над тем, каким должно быть НАТО в 30-м, 45-м и последующих годах, прогнозируя угрозы и соответствующие вызовы. И его задача на структурном уровне, на принципиальном уровне, даже на уровне терминологии всесторонней подготовить НАТО к вызовам в проактивном режиме. Не реактивном, то есть вызов произошел, а затем они отвечают. А до того, как произойдет.
- ПОПОВА: А почему именно переход с information warfare в cognitive warfare?
- АРЕСТОВИЧ: Я так понимаю, что мне нужно переименовать мою должность. Сегодня пойду и скажу, что я советник не по стратегическим коммуникациям, а за новыми тенденциями по когнитивной коммуникации. Почему? И генерал, и Бен очень точно указывают, что происходит. Он говорит, как изменились условия безопасности, другие вызовы, современные технологии, прежде всего, как генерал представил, нейробиологические технологии, нейрофизические технологии и остальные, то, что позволяет модифицировать или моделировать человеческое поведение на уровне того, как работает мозг, получили такого уровня, можно вмешиваться уже инструментально в это действие. И там было красным выделено в презентации, если информационные войны – это было о том, что достичь, чтобы человек думал о том, что нам нужно. Когнитивный – достичь того, чтобы человек думал так как нам нужно. То есть, методологию мышления уже исправлять. Это более глубокое проникновение в сферу модификации человеческого поведения. И поскольку это уже приобрело технологический характер, от теории становится практикой. Они пытаются опередить этот вызов несмотря на то, что Россия и Китай основные противники НАТО, они уже над этим работают очень стало.
- ХИП: Я не хочу изображать из себя великого знатока и давать советы человеку, который разбирается в стране и политической ситуации гораздо лучше, чем я. Конечно, вы знаете, о некоторых из сообщений, которые я видел, что выходят из офиса президента, были хорошо восприняты коллегами, с которыми я обсуждал эти проблемы, прежде чем приехать сюда. Они очень дополняли некоторые вещи, которые недавно говорил президент. Итак, есть определенные принципы, которые следует повторить, и которые вы действительно должны учитывать. Первое – нам нужно понимать, что мы подразумеваем под стратегическими коммуникациями, звучит довольно очевидно. Но в НАТО несколько иная версия стратегических коммуникаций, чем в разных странах. Поэтому нам нужно быть уверенными, что мы все говорим об одном и том же. Поэтому, когда мы говорим о стратегических коммуникациях, это очень целостный процесс. Так что это скорее способ мышления, это скорее философия того, как вы подходите к общению. И это не то, что вы делаете, когда вы определились с политикой, и вы решили, что вы хотите делать. Это скорее неотъемлемая часть, и вы должны начать с самого начала, если мы говорим об основах пресс-конференций и взаимодействий со средствами массовой информации. Наверное, мы бы не назвали это стратегическими коммуникациями. Мы называем это основными операциями со СМИ или связями с общественностью. Но я знаю, что очень часто люди объединяют эти два понятия. Итак, как мы будем укреплять успешные коммуникации? Я думаю, что первое, что нужно сделать – это понять аудиторию. Вам действительно нужно понимать свою аудиторию и то, что ими движет, как они видят мир. И вы знаете, что есть много данных опросов по Украине, которые, как мне кажется, не дают полной картины, но понимание аудитории, вероятно, является первым шагом к пониманию того, чего вы хотите достичь. Во-вторых, я бы сказал, что вам нужна какая-то политическая стратегия. Вы четко знаете, кто вы и какую историю вы хотите рассказать, как нация. Я думаю, мы вернемся к этому позже, когда будем говорить о некоторых оспариваемых нарративах, о которых мы должны поговорить. В-третьих, люди, которые общаются, должны иметь для этого возможность. Таким образом, вы не можете полагаться только на одного человека, которому будете говорить, что делать. Его нужно наделить полномочиями. Человек, который находится на стойке регистрации должен чувствовать, что он может говорить от имени компании так же, как и человек, который находится на верхнем этаже, которого вы знаете как генеральный директор. Поэтому люди должны чувствовать себя комфортно, говоря о главных идеях и значениях этой организации. Четвертый пункт касается достоверности и доверия. Вы не можете говорить вещи только потому, что думаете, что люди хотят их слышать. Надежность и доверие – вот эти жизненно важные атрибуты. И когда мы говорим о стратегических коммуникациях НАТО, они являются одной из ключевых характеристик, потому что без доверия, вы не сможете их ни в чем убедить. Итак, надежность и доверие, это две жизненно важные характеристики, два жизненно важных атрибута, которые необходимо защищать в любое время. Потому что, если уж ее нет, очень трудно вернуться. И как мы с Джозефом сказали бы, что авторитет – это самый большой ресурс. И мой заключительный момент стратегической коммуникации: слова должны соответствовать действиям, и наоборот, и часть этого – элемент доверия. Вы знаете, что некоторые люди говорят: "Делайте дела", потому что действия говорят громче, чем слова. Вы не можете сделать одно, а сказать другое или наоборот. Между тем, что вы говорите, и тем, что вы делаете, должно быть какая-то согласованность. На этом я закончу, но я бы сказал, что это ключевые характеристики, о которых вам следует подумать, если вы говорите о стратегических коммуникациях.
- ПОПОВА: Спасибо Бен. Алексей, в то же время мы знаем, что Россия очень часто на Украине тестирует новые виды оружия, в том числе информационные, когнитивные. А что может Украина дать НАТО из своего опыта? Советы?
- АРЕСТОВИЧ: Я только хотел сказать, что на самом деле пока они там трансформируют свое командование, мы уже имеем 8-й год в этом. По моей оценке, они начали использовать технологии именно когнитивных войн, где-то года два назад или три. То есть, изменилась среда. Очевидно стало, для меня по крайней мере, что для многих специалистов вчера был "круглый стол" соответственно, что это уже не информационная война, а когнитивная. Один из признаков, это то, что она ведется непрерывно, выделяет генерал на своей презентации. Потому что информационные кампании по замыслу проводились под определенные меры. Они должны были сделать среду, чтобы реализовались дипломатические, военные и другие системы мер. А теперь они осуществляют это непрерывно. И главной задачей является разложение городских людей на кого это направлено. То есть, главная задача когнитивных войн – оставить людей возможности делать верные выводы и оценки, чтобы они потеряли эту человеческую способность. Достигается это разными способами, но мы живем в той среде. Я бы, если речь шла о совете, я бы посоветовал прислать сюда экспертную группу или совместную комиссию создать, с которой мы могли бы исследовать на нашем опыте, потому что мы главная мишень Российской Федерации, исследовать особенности как они проводят, зафиксировать этот слом, когда они перешли от информационных войн в когнитивные, выявить практичные особенности. И это было бы listen learning для НАТО, для их командования, которые они могли взять, как часть общего опыта и исправить, например, нормативно-правовые акты, которые они сейчас принимают из этого опыта. То есть, добавить к теоретическим разработкам командования по трансформации практический украинский опыт. Тем более он широкий и разветвленный.
Продолжение в следующем блоге
Блог автора – матеріал, який відображає винятково точку зору автора. Текст блогу не претендує на об'єктивність та всебічність висвітлення теми, яка у ньому піднімається. Редакція "Української правди" не відповідає за достовірність та тлумачення наведеної інформації і виконує винятково роль носія. Точка зору редакції УП може не збігатися з точкою зору автора блогу.
