Журналисты и война

В "Хрониках войны" https://youtu.be/mP7fA8LRu04 Татьяна Попова расспросила Никиту Потураев главу комитета по по вопросам гуманитарной и информационной политики о том, почему журналисты в этой войне оказались на передовой.

Попова: За 100 суток российской агрессии против Украины российские оккупанты убили 32 медийщика. Согласно данным, которыми располагает Национальный союз журналистов Украины, подтверждены 32 факта гибели при разных обстоятельствах работников медиа. Среди погибших – журналисты, исполнявшие профессиональные обязанности; медийщики – гражданские жертвы; представители СМИ, мобилизовавшихся для защиты Украины в военных рядах.

1. Евгений Сакун, оператор телеканала LIVE. Погиб 1 марта во время российского ракетного обстрела телебашни в Киеве.

2. Брент Рено, документалист, бывший корреспондент The New York Times, репортер Time. Расстрелян россиянами 13 марта в Ирпене на блокпоста.

3. Пьер Закжевский, оператор телеканала Fox News, гражданин Ирландии. Погиб 14 марта во время артиллерийских обстрелов российских войск в селе Горенко Киевской области.

4. Александра Кувшинова, украинская продюссер, журналистка. Погибла 14 марта вместе с Пьером Закжевским во время артиллерийского обстрела со стороны российских войск в селе Горенко Киевской области.

5. Оксана Баулина, журналистка российского The Insider, Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального. Погибла 23 марта под российским обстрелом в Киеве.

6. Максим Левин, фоторепортер, военный корреспондент. Работал со многими международными агентствами и украинскими изданиями, исчез 13 марта, 1 апреля найден убитым.

7. Мантас Кведаравичюс, литовский режиссер и документалист. Убили в Мариуполе.

8. Фредерик Леклер-Имхофф, французский тележурналист канала BFMTV. Погиб от осколочного ранения при обстреле, когда освещал эвакуацию мирного населения из украинского города Северодонецк, 30 мая

А также есть список погибших медийщиков, как мобилизовавшихся в ВСУ так и тех, чью гибель мы пока не можем связать с исполнением редакционного задания. Хотя среди них есть и замученные и расстрелянные и в Буче и в Мариуполе:

9. Александр Лыткин, 10. Дилербек Шакиров, 11. Сергей Пущенко, 12. Виктор Дударь, 13. Павел Ли, 14. Виктор Дедов, 15. Олег Якунин, 16. Лилия Гумянова, 17. Юрий Олейник, 18. Сергей Заиковский, 19. Денис Котенко, 20. Евгений Баль, 21. Роман Нежиборец, 22. Зореслав Замойский, 23. Валерия Глодан, 24. Вера Гирич, 25. Александр Махов, 26. Наталья Харакоз, 27. Евгений Старинец, 28. Максим Мединский, 29. Оксана Гайдар (псевдоним Руда Пани), 30. Константин Киц, 31. Роман Жук, 32. Виталий Дерех.

Почему убивают так много журналистов? Какова вообще роль журналистов в этой войне?

- ПОТУРАЕВ: Вечная память всем погибшим журналистам! Вечная память всем погибшим Героям за свободу и независимость нашей страны. И не смотря на то, что мы начали с такого печального перечня, я тем не менее поздравляю журналистов с их профессиональным праздником. Журналисты украинские на этой войне вносят огромный вклад не только в информирование граждан о том, что происходит, но и в нашу победу на информационном фронте, в том числе на международном. То, что делают украинские журналисты, находясь в том числе на "нуле" – это очень четко показывает разницу между Украиной и россией. Между настоящей журналистикой: смелой, принципиальной, правдивой и оголтелой, неонацистской пропагандой, которая все еще пытается видать себя за журналистику в так называемой, российской федерации. Почему гибнет много журналистов? Потому что идет тяжелая, кровавая война. И потому что россияне стремятся уничтожить правду. Это война в том числе с правдой, это война с настоящей журналистикой, это война со стандартами средств массовой информации. Вполне естественно, что все правдивое, все настоящее уничтожается и носитель этого правдивого, настоящего уничтожается. Это для меня явление нового порядка. То, что они делают, когда они входили (будем надеяться, что больше у них таких существенных временных завоеваний не будет), они закрывают, уничтожают украинские независимые медиа, терроризируют, в том числе убивают, к сожалению, украинских журналистов и сотрудников этих медиа, в том числе и технических специалистов. Мы знаем точно, что они принуждали. Потому что люди не хотели ходить на работу, обслуживать оборудование. По предварительным данным есть жертвы. Все это будет проверяться, разумеется. Поэтому цифра больше, чем те наши погибшие коллеги, которых имена и фамилии ты прочитала. Я думаю, что в конечном итоге придётся говорить о работниках медиа в широком смысле. Потому что жертв, к сожалению, больше, в том числе среди тех, кто непосредственно журналистикой не занимается. Точно также они сжигают книги. Мы это знаем. Они выбрасывают книги на украинском языке с библиотек, сжигают их, делают костры. Все, как делали нацисты, никакой разницы нет. Уничтожается все украинское, уничтожается украинское слово правдивое и уничтожаются носители этого слова. Вот, собственно, и вся причина. То есть это война неонацистского тоталитарного режима против демократии, против свободы, против свободных людей, которые за 30 лет, несмотря на самые может быть позитивные эпизоды, которые тоже были у нас в Украине с журналистами. У нас журналисты, к сожалению, гибли и в мирное время. Но сейчас мы понимаем, что, безусловно, свобода слова была нашей базовой свободой. Мы пользовались и пользуемся всеми благами права на свободное выражение собственной мысли, права на то, чтобы получать информацию непредубеждённую, не цензурированную, и с свободных СМИ. Поэтому действительно столкновение двух миров, абсолютно двух разных полюсов. К сожалению, приходится платить за это, в том числе жизнями украинских журналистов и работников медиа.

- ПОПОВА: Ты сказал, что они также принуждают к сотрудничеству захватывая объекты инфраструктуры. То есть принуждая работников медиа, я так понимаю это касается телевышек. Телевышки в первый месяц войны обладали притягательной силой для российских ракетно-зенитных войск. Потому что они бомбили Киев. Кстати, один из журналистов, погибший в этом списке, он погиб во время обстрела телевышки. Потом они бомбили харьковскую телевышку, ровенскую телевышку, винницкую, по-моему. При этом мы понимаем, что в крупных городах мало того, что больше смотрят интернет сейчас, особенно с начала войны, чтобы найти быстро информацию. Во-вторых, у нас децентрализовано уже медиа. У нас нет такого, что от одной телевышки, как от Останкино зависит прям вся информационная повестка страны. Зачем они все-таки это делают? Учитывая, что Вера Гирич она же погибла от того, что их ракеты, они точно не попадают даже по старым известным объектам, попадают в радиусе несколько сотен метров и убивают людей там в Бабьем Яру. Зачем они пытались уничтожать объекты информационной инфраструктуры? Не понимают, что в Украине она децентрализована?

- ПОТУРАЕВ: Конечно, это свидетельство отсталости этого государства. Опять-таки, есть аналогии, которые все объясняют. Конечно же, люди, которые крадут унитазы, при этом отправляют их в те населенные пункты, где мы знаем от самих же жителей этой страны, что там нет централизованной канализации. То есть, зачем ты тогда украл унитаз? Где ты его поставишь? В сортире с выгребной ямой? Мы понимаем, что это вообще свидетельство дикости. Но, если мы думаем, что их командование в этом смысле далеко ушло от абсолютно одичавших людей, которых они гонят сюда на убой, то нет. Они действительно живут в своих представлениях, которые сформированы в их стране, что да, все централизовано, иерархично, все это пирамидальные устройства. И конечно же, если вывести из строя вышки, то Украина лишится СМИ. Это просто смешно. Это свидетельствует о том, насколько мы технологически далеко от них ушли, насколько они отстали технологически. Казалось бы, даже крупные города Москва, Петербург и другие крупные города, где похожие системы, спутниковое-кабельное, так называемое. Но нет, это никаким образом на них не влияет. То есть у них, очевидно, все равно представление о том, что вышки – это главное, поэтому надо вышки уничтожать. Прекрасная история, на самом деле героизма, именно наших работников медиа – это истории с Херсона, где, боюсь немного приврать, но в любом случае не менее двух недель, насколько я помню, несколько украинских радиостанций, вели вещание уже в полностью оккупированном Херсоне. Потому что они захватили телецентр и были в полном убеждении, что они таким образом контролируют медиа пространство. Они не знали о том, что украинские радиостанции (не все, но я не буду называть медиа холдинг, потому что все совершают чудеса героизма). Но конкретный холдинг развернул такую систему – у них были небольшие вышки на крышах зданий. В основном административных, но там были кое-где жилых домах. Там висели небольшие передатчики, которые покрывали не только Херсон, но и прилегающие районы к Херсону. Неплохо покрывали, а сигнал получали непосредственно из спутника. Шел сигнал из киевских студий и в Херсоне транслировался марафон в том числе. Потому что многие радиостанции ретранслируют марафон "Єдині новини". Там шел миарафон и еще программы нескольких радиостанций, пока какой-то, очевидно, предатель...

- ПОПОВА: Они явно искали эти передатчики.

- ПОТУРАЕВ: Конечно, они искали, они ничего не могли понять. Они считали, что все как у них, что все висит на единой вышке. Они захватили, все выключили. Начали свои какие-то пытаться включить, ничего у них не получалось. Потому что люди просто бойкотировали все это дело, не выходили на работу. Они искали людей по домам, принуждали, чтобы технический персонал выходил на работу. При этом украинские радиостанции продолжали быть в эфире. Мы предполагаем, что это был акт коллаборационизма, хотя они могли конечно запеленговать. У них там есть станция электронной борьбы. В общем, они разобрались с этим. Но разобрались только к концу второй или начала третьей недели оккупации Херсона и начали отключать эти передатчики. Заходить в эти здания, искать, где там подключения, отключать и демонтировать это оборудование. Они вообще не представляли себе, что такое возможно. Еще раз это свидетельство их чудовищной отсталости. Она не только идеологическая, не только отсталость в качестве жизни, в развитии человеческом, она еще и технологически эта отсталость проявляется. К сожалению, во многих странах мира до сих пор рассказывают про развитую россию. Но на самом деле, как мы видим, ничего подобного нет.

- ПОПОВА: Такие медиа-партизаны. Скажи, что делает государство, ваш Комитет или другие органы для того, чтобы как-то повысить уровень защиты журналистов, как-то попытаться их защитить? Это возможно в этой ситуации учитывая, что вся территория Украины обстреливается ракетами?

- ПОТУРАЕВ: Это сложный вопрос. Буквально на днях у меня была встреча в видео формате с коллегами, которые в том числе были на совещании, спасибо Министерству обороны, Алексею Резникову лично. Они инициировали такое совещание с журналистами, чтобы вместе обсудить как более эффективно наладить работу. В том числе вопросы безопасности поднимались. Мы подключимся тоже к этому процессу. Но вот моя точка зрения, когда я с коллегами разговаривал, состоит в том, что конечно же, Министерство обороны должно предложить такую инструкцию. Не в смысле как приказ, а как инструкцию по поведению, как инструкция по бытовой технике, по применению. То есть не нужно сушить голову в микроволновой печи. Мы смеемся уже многие годы, а в разных странах это пишут в инструкции – не стоит этого делать – не сушите свою голову в микроволновой печи, не сушите кота в микроволновой печи. Должна быть такая инструкция. Она должна быть безусловно проговорена с журналистами. Потому что те люди, которые выполняют свой долг на фронте, они должны понимать логику военных, должны следовать пожеланиям военнослужащих нашим (командование и бойцов на местах), чтобы просто не подвергать себя ненужному смертельному риску. Мне кажется, что такая инструкция должна появиться. Еще раз, она должна быть обсуждена обеими сторонами – Вооруженными силами, Министерством обороны и журналистским международным корпусом в том числе. И дальше нужно просто следовать этим инструкциям. Потому что нельзя обеспечить безопасность человека, если человек садится за руль не умея водить автомобиль или если человек не хочет следовать правилам дорожного движения. То есть ты не обеспечишь водителя, который сел за руль и поехал по встречной полосе от лобового столкновения с другим автомобилем. На самом деле должны быть правила. Они не уберут риск, это понятно. Но они, по крайней мере его минимизируют. То есть это не значит, к сожалению, что журналистский корпус и украинские медийщики не будут нести потери. Будут, но по крайней мере их можно минимизировать. Тоже самое касается и зарубежных коллег, которые находятся в Украине и точно так же выполняют свой долг.

Блог автора – матеріал, який відображає винятково точку зору автора. Текст блогу не претендує на об'єктивність та всебічність висвітлення теми, яка у ньому піднімається. Редакція "Української правди" не відповідає за достовірність та тлумачення наведеної інформації і виконує винятково роль носія. Точка зору редакції УП може не збігатися з точкою зору автора блогу.