Метаморфозы Конституции. Постпраздничное
Месяца два назад, по-моему, КМИС опубликовал соцопрос по поводу восприятия гражданами праздников. Так вот: если самый популярный праздник – это Пасха (83 % населения его отмечают), то наименее популярный – День Конституции (только 4 % вообще считают за праздник).
Вполне закономерные цифры. Украинские политики всегда относились к Конституции исключительно как к возможности получения преимуществ во внутриполитической борьбе между разными субъектами, и никогда – не воспринимали Основной Закон в контексте развития страны в целом и интересов граждан в частности.
Политическая история конституционных изменений, движущим мотивом которой всегда было противостояние политических оппонентов, подтверждает этот тезис.
Так, принятию Конституции 1996 года предшествовало длительное противостояние президента Кучмы и спикера Мороза. В результате был принят Основной Закон, юридически закрепивший Конституционный договор 1995 года и превративший Украину в президентско-парламентскую республику. Кучма тогда думал, что он обманул Мороза, создав Конституцию под себя, а Мороз – Кучму, надеясь, что он станет будущим президентом. Переиграл Леонид Данилович.
В 2000 году Кучма инициировал референдум, чтобы получить право разгонять Верховную Раду. Идея, правда, не только провалилась (референдум провели, но его итоги не реализовали), но и более того – обернулась для власти негативом (референдум стал объединяющим фактором для оппозиционных сил в борьбе с режимом Кучмы).
Политреформа-2004, вводившая в Украине парламентско-президентскую форму правления, по сути, задумывалась как ограничитель власти будущего президента, независимо от фамилии победителя. Несмотря на кучмовское "хай хлопці змагаються", процесс конституционных изменений отображал не столько конкурентность кандидатов, сколько расчет на победу не-кандидатов на пост президента (Кучмы, Медведчука, Литвина, Мороза) над кандидатами (Ющенко и Януковичем) путем размывания президентских полномочий. Компромисс в виде политреформы стал механизмом, обеспечившим передел власти на договорной основе между теми, кто еще у власти, и теми, кто к ней стремился. О будущих конфликтах, которые закладывал новый вариант Конституции, тогда никто не думал.
В 2009 году Тимошенко и Янукович предприняли попытку подписать двусторонний пакт, разделяющий власть пополам. "Большой договор" и, соответственно, новый текст Конституции предполагали переход Украины к парламентской республике, создание широкой парламентской коалиции, избрание президента в Верховной Раде, пролонгацию полномочий действующего парламента до 2014 года. Инициатива не была реализована по двум важнейшим причинам. Во-первых, схожесть Тимошенко и Януковича, являющихся в одинаковой мере тактиками, а не стратегами, радикалами, а не умеренными политиками. Радикализм Тимошенко – в ее непреодолимом и не останавливающемся ни перед чем желании полной и абсолютной власти, Януковича – в его неспособности к самоограничению и недоговороспособности. Нежелание ждать, убежденность в том, что победитель получает все, даже если победа была относительной и условной, обессмыслили все их договоренности. Во-вторых, негативное восприятие отдельными группами политиков двустороннего пакта: в окружении Тимошенко – национал-демократами, для которых союз с ПР был подобен политическому самоубийству; в окружении Януковича – группой Левочкина-Фирташа, которая всегда в конфликте Ющенко-Тимошенко была на стороне первого.
Изменения 2010 года, точнее возврат к Конституции образца 1996 года, по сути, стали нереализованной политической фантазией Януковича из 2004 года. По большому счету, у действующего президента не было на тот момент особой необходимости возвращать себе кучмовские полномочия, – все ключевые центры власти и так занимали представители Партии регионов. Но желание доказать, что победитель получает все, преобладало в мотивации Януковича. Другое дело, что общество довольно равнодушно ответило на возврат к президентским полномочиям времен Кучмы. Такое безразличие к правовому нигилизму, видимо, было связано с ожиданиями у общества реформ и убежденностью, что вертикаль власти выстраивалась под какие-то значимые общегосударственные проекты и позитивные изменения в стране. Оказалось, что монополизация власти и как результат неограниченный доступ к ресурсам – это и есть конечная цель правящей группы.
Сейчас Конституционная ассамблея готовит очередное совершенствование Основного Закона. Но уже заранее можно предположить, что за ней последуют очередные версии. Потому что целью проекта не является Конституция, учитывающая интересы всех групп общества и направленная на гармоничное развитие украинского государства. В инициировании новой Конституции отчетливо прослеживается стремление сохранить политический режим в действующем варианте, придав ему некий лоск, а власти – легитимность в глазах западного сообщества после отмены через КС реформы 2004 года.
Понятно, что в любой реформе, в том числе конституционной, всегда есть политическая составляющая, но она не должна быть первостепенной и преобладать над самой реформой. В Украине же все политикообразующие соглашения носят исключительно тактический характер. Все договоренности, компромиссы и союзы – это не результат сближения и согласования политических позиций между разными силами, а ситуативное статус-кво, позволяющее той или иной группе в большей или меньшей степени получать политическую выгоду. Поэтому роль провластных групп в конституционных изменениях сводится исключительно к роли процедурных гарантов принятия решений – или через голоса депутатов в парламенте, или через Конституционный Суд. Функция же оппозиционных политиков находится в области самопиара и псевдокритики инициатив власти, будучи на самом деле ее тайным союзником, – кандидаты от оппозиции тоже рассчитывают на президентский пост с кучмовскими полномочиями.
