3 червня 2013, 11:32
Тайна второго мавзолея
Он подставлял своё горло под острое лезвие этого человека почти каждый день. Во времена, когда матери отравляли своих сыновей, а сыновья убивали отцов ради престола – дать себя выбрить опасной бритвой дорогого стоило. Человеку, которому ты позволяешь выбрить свою шею, надо не просто доверять, ему надо доверяться. Если вы, конечно, понимаете разницу между двумя этими глаголами.
А если ты доверяешься своему брадобрею, то доверяешь ему не только сбрить щетину со своего лица, но и мысли, и речи, и поступки. Только враги говорят друг другу правду. Друзья и возлюбленные, запутавшись в паутине взаимного долга, врут бесконечно. Только враги, ну, может быть, ещё брадобреи, но их в наше время почти не осталось.
Того, кого брили, звали Бабур (лев, барс). Это был индийский правитель, полководец, основатель государства Великих Моголов. В мусульманском мире известен также как поэт и писатель. Тот, кто брил, звался Бейбер. В некоторых текстах его называют парикмахером, но это неверно. Посмотрите на портреты Бабура. Он всё время ходил в чалме, такому парикмахер нужен не часто. А вот верный неподкупный брадобрей нужен мужчине южных кровей практически каждый день.
Скорее всего, Бейбер был старше Бабура. Не исключено, что империю они создавали и правили ею вместе. Когда брадобрей умер, а было это в XVI веке, его останки Бабур велел поместить в специально построенный мавзолей. Эта гробница Нила Гумбад, что значит "голубой купол", хорошо известна в Дели. Недалеко от голубого "Нила Гумбада" стоит ещё один, почти такой же, мавзолей, который был возведён в честь самого Бабура – первого Императора Моголов.
А знаете, кто был самым главным и лютым врагом Бабура? Мусульманский военачальник, в 1540 году изгнавший из индийских пределов Великих Моголов и подчинивший себе всю Северную Индию. Его звали Шер-Шах (Лев-повелитель). Редьярд Киплинг, когда писал про Маугли "Книгу джунглей", назвал этим именем тигра-людоеда. Помните, у Самуила Маршака: "Назовём кошку – кошкой"? Ну, а Киплинг, значит, назвал тигра – львом. К слову говоря, когда переводчики перекладывали "Книгу джунглей" на русский язык, то обозначили гигантскую змею Каа – удавом. Наверное, им приглянулась игра слов – "удавка" и удав Каа. Беда в том, что удавы в Индии не водятся. А индийский Каа – это питон. Питон Каа. Но вернёмся к историческому персонажу Шер-шаху: чем он знаменит? При нём впервые началась чеканка индийской рупии. И продолжается по сей день. Т.е. для индийцев он как для нас Владимир Мономах, при котором в XII веке впервые началось употребление древнерусской гривны, как денежной единицы.
А Бабур для меня и всех, кто родился в СССР, был в известной степени земляком, т.к. родом из Ферганы. Говорят, в Узбекистане ему даже установлен памятник. После захвата северной Индии в 1526 году, Бабуру достался знаменитый "Кохинур", один из наиболее знаменитых алмазов в истории. Потом он передавался от одного бабурида к другому, пока не оказался в короне королевы Англии. В моём отрочестве лучшими карандашами для черчения считались чехословацкие KOHINOOR – вспомнил об этом, когда с площадки мавзолея Хумаюна рассматривал гробницы брадобрея Байбера и императора Бабура. Ведь именно сын Бабура – завоеватель Хумаюн – получил "Кохинур" от вдовы убитого им индийского раджи Бикерамита в качестве оплаты за жизнь и свободу других членов семьи.
А самого Хумаюна убили, можно сказать, книги. Однажды он спускался из библиотеки со стопкой книг, запутался в полах своего кафтана и кувыркнулся с лестницы. Проломил голову и умер. Безутешная вдова Хумаюна – Хамида Бану Бегум в 1570 году построила для останков мужа такой грандиозный мавзолей в Дели, что он стал образцом для подражания многих архитекторов, включая строителей Тадж-Махала.
И, хотя мавзолей Хумаюна – первый в Индии, окружённый регулярным садом, сдаётся мне, что и он был отчасти копией другого исламского сооружения – самой красивого храма Багдада – Золотой мечети Ал-Казымейн. Ведь первоначально она тоже была гробницей, возведенной над могилами имама Мусы и его внука имама Казыма ал-Джавада. При взятии Багдада войсками внука Чингисхана – Хулагу в 1258 году – этот мавзолей сильно пострадал. Дошедшая до наших дней мечеть Ал-Казымейн центрально-купольного плана с четырьмя минаретами была возведена в 1519 году. Не исключено, что именно её-то и "срисовали" строители мавзолея Хумаюна.
Когда знаешь подобные подробности, то становится как-то веселее рассматривать, в сущности, унылые исламские постройки. Со времён эпохи палеолита люди научились передавать информацию потомкам в виде изображений человека и животных. Мусульмане добровольно отказались от этой практики, чем, по моему оценочному суждению, обрекли себя на отставание в развитии цивилизации.
Посудите сами, первоначально всё культурное и научное наследие шумеров, египтян, эллинов и римлян досталось именно мусульманам. Европейцы пребывали в дикости и варварстве, по сравнению с математиками, врачами, астрономами, поэтами, ремесленниками стран Востока. Можно сказать, что европейцы к Средним векам по сравнению с мусульманским Востоком имели всего одно преимущество – способность ваять и рисовать людей, животных, растения. Всё остальное – агротехника, металлопроизводство, архитектура, медицина и т.д. было лучше развито у ислама.
Посмотрите на Тадж-Махал. Здание построили в середине XVII века. Эту огромную мраморную шкатулку для останков Мумтаз-Махал – жены императора Великих Моголов Шах-Джахана – 22 года возводили 22 тысячи ремесленников со всех концов империи, а также мастера Средней Азии, Персии и Ближнего Востока. Кто из европейских владык – современников Богдана Хмельницкого – смог бы себе позволить такую концентрацию ресурсов на строительство склепа для жены? Ответ: никто.
Но уже через 100 лет в Европе, благодаря дополнительному каналу передачи информации – изображению, происходит промышленная революция. И вот уже в наши дни весь мусульманский Восток волей-неволей вынужден терпеть изображения своих лидеров на банкнотах, животных на рекламных плакатах и полуобнажённых женщин по телевизору. Исламские религиозные лидеры пытаются контролировать чужую жизнь, потому что свою не получается контролировать.
Всемирно известный мавзолей Тадж-Махал – это не только лучший пример архитектуры стиля моголов. Это ещё и лучший пример нерационального использования ресурсов. У императора Шах-Джахана, как легко догадаться, был целый гарем жён. А Мумтаз-Махал была его любимой женой. Пусть так. Но, наверное, не стоило бы заставлять любимую женщину рожать четырнадцать раз подряд, не так ли? Ведь именно от родов умерла та, для которой построили мавзолей Тадж-Махал. Как сказала Анна Ахматова: "Мужчины думают, что женщины любят красавцев или героев. Нет, они любят тех, кто о них заботится". Разве можно назвать заботой, когда Шах-Джахан заставлял свою измученную жену Мумтаз-Махал беременеть снова и снова?
Стены усыпальницы выложены из полированного полупрозрачного мрамора, привозившегося на строительство за 300 км. Двадцать восемь типов драгоценных и полудрагоценных камней из разных стран Востока были инкрустированы в этот белый мрамор. Чрезвычайно сложно представить, сколько финансов было вложено в строительство, по сути, никому не нужного гигантского мраморного гроба. Ведь любовь – это желание прикасаться. Прикасаться к человеку. К его мыслям. Словам. Поступкам. Душе. Телу. И быть открытым для этих прикосновений. Разве может это заменить исполинская мраморная шкатулка?!
Возможно, если бы Шах-Джахан вложил бы эти награбленные у индийцев сокровища не в Тадж-Махал, а в развитие империи Великих Моголов: медицину, дороги, образование – то его не свергли бы под конец правления. Шах-Джахан был низложен своим сыном, Аурангзебом. По легенде, сын заточил отца в узилище, из окна которого тот до конца жизни мог любоваться своим творением – Тадж-Махалом. Участь глубокой старости у обоих полов зависит от того, на что потрачена молодость.
У предка Шах-Джахана – императора Бабура есть замечательная притча, достойная, чтобы привести её целиком:
"Когда-то давно старик открыл своему внуку одну жизненную истину:
- В каждом человеке идёт борьба, очень похожая на борьбу двух волков. Один волк представляет зло: зависть, ревность, эгоизм, амбиции, ложь. Другой волк представляет добро: мир, любовь, надежду, истину, доброту и верность.
Внук, тронутый до глубины души словами деда, задумался, а потом спросил:
- А какой волк в конце побеждает?
Старик улыбнулся и ответил:
- Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь".
Сдаётся мне, Шах-Джахан кормил волка амбиций.
Знаете, есть в этом какое-то рациональное зерно – посадить пожизненно тех, кто из наворованных из бюджета денег понастроил "тадж-нахалов" по всей стране, пусть издалека любуются на свои постройки по видеосвязи. Во все времена негодяи старались маскировать свои гнусные поступки преданностью интересам религии, нравственности и любви к Отечеству.
И всё же индийцы – удивительный народ! Северные завоеватели разрушили тысячи их храмов, захватили земли, разбазаривали ресурсы, но при всём притом, граждане Индии берегут наследство Великих Моголов. И Тадж-Махал в том числе. Англичане, конечно, привнесли в Индию все достижения европейской цивилизации, но эксплуатировали Индию тоже нещадно. Однако с обретением независимости индийцы оставили английский язык государственным, наряду с хинди. "Есть три ловушки, – говорят индийские буддисты, – которые воруют радость и мир: сожаление о прошлом, тревога за будущее и неблагодарность за настоящее".
Очень часто нам здесь, в Украине кажется, что нам чего-то недостает. Боюсь, как бы потом ни выяснилось, что мы просто не смогли правильно распорядиться тем, что имели.
Блог автора – матеріал, який відображає винятково точку зору автора. Текст блогу не претендує на об'єктивність та всебічність висвітлення теми, яка у ньому піднімається. Редакція "Української правди" не відповідає за достовірність та тлумачення наведеної інформації і виконує винятково роль носія. Точка зору редакції УП може не збігатися з точкою зору автора блогу.
