Дело педофилов. Что нужно, чтобы оно не превратилось в дело Лозинского?
Разбираясь в самом омерзительном, пожалуй, скандале за все время независимости Украины, любому нормальному человеку очень тяжело обойтись без эмоций. Но попробовать сделать это надо – если не заинтересованным лицам (и партиям) с обеих сторон, для которых это по понятным причинам невозможно, то всему остальному обществу, реально заинтересованному в выяснении истины.
А для того, чтобы обойтись без эмоций, лучше всего оперировать фактами. С фактами же у нас наблюдается следующая картина.
Во-первых, есть факт, подтвержденный экспертизами, о продолжительном и многократном изнасиловании двух маленьких детей.
Во-вторых, есть факт того, что эти дети дали показания, подтвержденные на детекторы лжи, на основании которых было возбуждено уголовное дело против их приемного отца, обвиняемого в педофилии.
В-третьих, есть факт, подтвержденный показаниями детей, проверенных на детекторе лжи, о том, что в их изнасиловании принимали участие несколько человек, а действия эти происходили как на территории "Артека", так и на квартире в Киеве.
В-четвертых, есть факт того, что столичная милиция на протяжении нескольких месяцев, начиная с апреля этого года, необоснованно отказывалась возбуждать уголовное дело по указанным фактам.
В-пятых, есть факт того, что вскоре после того, как в милицию начали поступать соответствующие заявления от приемной матери детей, ближайший соратник министра МВД Луценко, народный депутат Москаль, назначается начальником управления внутренних дел в Крыму, криминогенная ситуация в котором не давала никаких видимых причин для такого неординарного хода с существенным формальным понижением статуса Москаля – из народного депутата Украины до начальника одного из региональных управлений внутренних дел. Тот же Москаль вскоре после начала скандала с педофилами публично, на журналистский диктофон, нецензурно выразился в отношении Татьяны Монтян, чем наглядно продемонстрировал свое крайнее недовольство ее действиями.
В-шестых, шеф Москаля Луценко, продолжая традиции безнаказанного демонстративного совершения поступков, за которые вверенное ему ведомство обязано возбуждать уголовные дела, публично раскрыл тайну усыновления. А затем так же публично начал высказывать свою позицию (причем вполне одностороннюю) по ряду аспектов расследуемого его ведомством дела, давая тем самым более чем прозрачный намек своим подчиненным.
В-седьмых, есть факт утверждения независимым адвокатом Татьяной Монтян, помогающей защищать интересы изнасилованных детей, о том, что дети указывают в числе своих насильников на ряд руководителей "Артека" и трех народных депутатов от БЮТ, один из которых, Уколов, является близким другом приемного отца детей, о чем сам Уколов, кстати, пытался вначале умолчать.
И, наконец, есть факт того, что вышеупомянутые депутаты и их однопартийцы отрицают все обвинения в свой адрес, объясняя их политической провокацией против БЮТ то ли со стороны Партии Регионов, то ли со стороны штабов Яценюка и Ющенко, то ли со стороны Березовского.
Вышеназванных фактов достаточно для многих выводов, но недостаточно для однозначного ответа на один из главных вопросов – о причастности или непричастности депутатов к изнасилованию детей. Для того же, чтобы этот ответ получить, необходимо провести полноценное следствие и суд.
Что в свою очередь невозможно, если одна из сторон будет недоступна для следственных действий ввиду наличия депутатской неприкосновенности. При этом отдельные действия кого-то из этих трех депутатов или всех из них, демонстрирующих свою готовность сотрудничать со следствием, можно, конечно, только приветствовать. Но выборочность этих действий – на усмотрение самих депутатов, а не следователей (как например, публично оглашенная готовность Терехина пройти детектор лжи лишь при ряде поставленных им условий, некоторые из которых девальвируют саму идею такой проверки), вряд ли поможет объективному расследованию дела.
В такой ситуации заведомой неравноправности детей и их матери (которую тот же Терехин уже требует привлечь к уголовной ответственности) и обвиняемых ими депутатов, выходом является лишь сложение ими своих депутатских мандатов. И прохождение всех (а не избранных самими депутатами) необходимых в рамках дела следственных процедур.
Человеку, невиновному в преступлении, бояться потери неприкосновенности нечего. Особенно, если он не обделен деньгами для найма лучших юристов в свою защиту. Все иные варианты, как-то: заявления об отказе от неприкосновенности при сохранении депутатского мандата, призывы и даже голосование за отмену нормы Конституции о депутатской неприкосновенности (что, кстати, будет только первым шагом в деле такой отмены и влечет за собой сложную и длительную процедуру, которая может закончиться в лучшем случае весной следующего года), и так далее – будут лишь укреплять подозрения в том, что дети не ошиблись.
И вне зависимости от решения депутатов те, с позволения сказать, "правоохранители", которые отказывали в возбуждении уголовного дела, потворствуя тем самым педофилам, должны быть, как минимум, навсегда уволены из милиции. А первым в этом списке должен стоять министр Луценко, который к своим алкогольно-мордобойным выходкам добавил теперь еще и участие в ломке судеб детей, разгласив тайну усыновления. И под чутким, политически заточенным руководством которого МВД вполне может превратить и эту историю в аналог дела Лозинского. Который, напомню, после первоначальных заявлений БЮТ о провокациях и требованиях наградить Лозинского государственными наградами, исчез в неизвестном направлении, так и не ответив пока за свое преступление.
